Я погружаюсь в Нью-Йорк 1928 года, где старательно выстроенные небоскрёбы соперничают с языками пламени. Пролог вводит бывшего пожарного Шона Нолана, человека с усталой походкой и скрытой гордостью. Его шестнадцатилетняя дочь Джорджия грезит красной каской, хотя городской устав закрывает дорогу женщинам. Взаимная привязанность звучит в утренних дуэтах: он играет на тенор-саксе, она подпевает скэтом. Семейный мотив подсказывает музыкальную ткань сценария, который создан в духе мюзик-холла.
Исчезающие бригады
Серия изысканных подпалов нарушает ритм мегаполиса. Команды пожарных уходят на вызовы, но никто не возвращается. Мэр из офиса на Мэдисон-авеню обращается к Шону: «Верни бойцов, найди виновника». Приказ переворачивает жизнь отца. Джорджия воспринимает его как шанс прорваться в казарму. Сшив фальшивую бороду, девушка берёт псевдоним Джо и тайком записывается добровольцем. Сцена проходит под музыкальный рисунок чарльстона, подчёркивающий карнавальный обман.
Алхимия огня
Загадочный поджигатель использует зелёное горючее, напоминающее напалм прошлых войн. Его цель — театр «Феникс», где грядёт премьера светового ревю. Детали раскрываются постепенно: подозрения падают на престарелого иллюзиониста, разочарованного закрытием варьете. На деле заговор ведёт к инженеру Рикардо, поклоннику Теслы, мечтающему покорить город электрическим огнём, стереть старые порядки. Персонаж говорит манерно, с рифмованными репликами, использующими анапест, что придаёт злодейству опереточный оттенок.
Разоблачение и каденция
Во время финального пожара Джо стоит между промозглым атлантическим ветромм и огненным вихрем на крыше «Феникса». Маска срывается, борода падает, и отряд видит Джорджию. Шон слышит признание дочери сквозь рев пламени, осознаёт силу её воли и отдаёт команду «в штурм». Общими усилиями команда использует старый трюк цирковых питонов: наполняет пожарный рукав углекислым газом, создавая противодавление, что блокирует доступ кислорода к очагу. Сцена смонтирована под свинговую версию «Rhapsody in Blue». Поджигатель парализован собственным изобретением, когда резервуар с зелёной смесью охлаждается и лопается, погребая его под дождём искр.
После катарсиса мэр вручает девушке официальный значок. На заднем плане зазвучал мужской хор с редким кладом знаний (средневековое одноголосие, строящееся на чередовании кварт и квинт). Мелодия подчёркивает смену парадигмы: женский голос теперь занимает пространство, которое прежде почитали запретным. Картина завершает слайд-шоу будущих достижений Джорджии — первые женские бригады, межштатные турниры, собственная школа.
Мультфильм сочетает стробоскопический юмор и каприччио на тему эмансипации. Огонь в данном случае символизирует и разрушение, и световую кисть художника. Музыкальная палитра — от рэгтайма до приглушённого гарлемского блюза — усиливает динамику кадра и раскрывает психоделический подтекст. Тандем французской драматургии и канадской школы девяти жильных линий анимации создаёт лаконичный, но чувственный синтез, где каждая искра ведёт к трансформации городского ландшафта и внутреннего мира героини.
