Я проследил за кинематографическим организмом «Печень, или История одного стартапа» (2021), дебютом режиссёра Артёма Утёса, словно за лабораторной крысой, получающей новую дозу адреналина. Картина выросла на стыке фармтриллера, корпоративного гротеска и барочной комедии, где каждый эпизод пульсирует тревожной синкопой.
Сюжет без прикрас
Стартаперы-гепатологи решают вырастить синтетическую печень из музыкантских стволовых клеток, чтобы богатые рок-звёзды обменивали изношенные органы на новые. Фильм движется по спирали: от дерзкой презентации перед венчурными акулами до клинических испытаний, где на кон ставится тело фронтмена группы «Синий Кровопуск».
Толчком сюжету служит фигура программиста Пафнутия, в чьих монологах исследовательский жаргон сцеплен с рэп-рифмой. Его партнёрша Алевтина — иммунолог и нео-буддистка — мыслит проект через карму и CRISPR-Cas9. Их диалоги строятся по принципу апосхематии — когда смысл сдвигается за пределы прямой фразы, оставляя пустоты для зрительской догадки.
Музыкальный каркас
Композитор Юлия Финкель свела в саундтреке doomjazz, глитч-гобелен и органную каденцию, подчёркивая тему печени басовым регистром фагота. Трек «Сыворотка ритма» пульсирует частотой 60 уд/мин — ровно столько, сколько отмеряют экспериментальной свинье в лабораторной сцене.
Звуковая среда организована через лигатуры — короткие склейки, где тембр инструмента плавно переливается в шум МРТ-сканера. Получается аудио-палимпсест, внутри которого слышны вздохи технологической эпохи.
Визуальная партитура
Оператор Ким Хадеев применил фильтры катадиоптрической оптики, дающей эффект расслоения изображения: кожа героев напоминает флеш-проекцию микроскопического среза. Пыль лабораторий ловит клаустрофобическую хроматику Viridian Green, резонирующую с желчными полутонами.
Сценарий не хлестает лозунгами, но вскрывает кератопластику капитализма: человеческий орган продаётся на NFT-аукционе, а биохакерский гараж превращается в бутик для инвесторов, мечтающих о бессмертии с корпоративным логотипом на сосудистой сетке.
На финальных титрах вглядываюсь в лазерную проекцию печёночной дольки, разлетающейся фракталом. Лента оставляет послевкусие марксистского панк-ковбоя: горько-ферментные ноты и тихая надежда, что организм искусства ещё синтезирует антитела к жадности.
