В первые январские сумерки 2024 года я ступил на площадку, где сахарный пар медленно поднимался к металлическим фермам. Участники проекта «Мармелад 2024» расположили экраны под углом сорок пять градусов, на них диффузный свет превращал желатиновые кристаллы в хроматический калейдоскоп. Такой пейзаж родился из диалога между визуальными художниками, композиторами и архитекторами звука, а я наблюдал, как формируется новая тактильная эстетика.
Хруст неона
Кураторы вывели на фасад термин «неоновый хруст» — метафора, описывающая контраст между ломким синтетическим светом и упругой, почти съедобной текстурой саунд-дизайна. Внутри пространства каждый зритель получал браслет с пьезоэлементом, вибрация браслета синхронизировалась с низкочастотным узором, создавая эффект протяжённого осязания. Подобный подход указывает на стремление авторов к тотальному сенсорному опыту, где граница между телом и кадром растворяется.
Кинематографическая часть события составлена из коротких лент, основанных на методе «фрактального повествования»: фрагменты сюжета отражают друг друга, напоминая проекцию Мандельброта в движении. Приём задаёт нелинейный ритм, подогретый агогикой (микроскопические отклонения темпа) живого ансамбля с терменвоксом и кото-синтезатором. Зритель втягивается в пульсацию, где знакомые жанровые коды рассыпаются как декстрозный песок.
Акустический сироп
Звуковая концепция опирается на принцип «акустического сиропа», предложенный инженерной лабораторией «Лимбический бархат». Суть принципа в замедлении послезвучий при помощи алгоритма глиссерина: гармоники как будто погружаются в вязкую среду, благодаря чему слух фиксирует мельчайшие обертоны. Этот эффект сродни муаре, возникающему при наложении двух сеток, лишь вместо линий взаимодействуют частоты.
Физическое присутствие артиста дополняет картину. Танцор в костюме с кинетическими пластинами реагирует на амплитуду баса: пластины раскрываются, образуя лоскутные крылья. Ловлю себя на мысли, что наблюдаю не перформанс, а лабораторный эксперименс, демонстрирующий, как материализуется звук.
Гармония зефирной тьмы
Тёмная зона павильона скрывает инсталляцию «Зефирная тьма». Посетитель ступает на стеклянный мост, под которым течёт подсвеченная сахарная масса, напоминающая лаву в карамельной цветовой гамме. Платформа снабжена тактильными пьезорегистрирующими лентами, шаг изменяет тональность венчальных хоров из архивов Пьеро ди Коса. Так рождается синестезия, где поступь диктует мелодию.
Музыкальный пласт проекта не ограничивается концертами. Через локальную радиочастоту 44 MHz транслируются дроун-сессии, записанные в заброшенном мельничном цехе с естественным реверберационным хвостом десять секунд. На фоне слышен шелест перфорированной бумаги — наследие плейр-пианино начала ХХ века, превратившееся в перкуссионный столб.
Смысловая ткань «Мармелад 2024» густая, как гидропонный агар-агар. Создатели оперируют понятием «культурный спектр», подразумевающим слияние гастрономических традиций, аудиовизуальных технологий и городской мифологии. Модель напоминает алхимический тигель, где ингредиенты переплавляются без остатка, порождая новую форму сочленения чувственного опыта.
В финале вечера на куполе проецируется слово «Gelée», покрытое шифром Лестрейда. Под заглушённый гул трансформаторных катушек публика получает саше с ягодным пектином — съедобный сувенир, запечатывающий зрительные воспоминания вкусовым импульсом. Критический отклик не ограничен вербальной рефлексией: он растворяется во рту.
Манифест проекта звучит лаконично: «Нежность победит шум». Формулировка маркерует гуманистическую интенцию кураторов, подрывающих привычную иерархию жёстких битов и стенобитных басовых линий. Вместо громких заявлений публика получает шанс вступить в контакт со звуком, светом, кулинарным ароматом, образуя хоровод сенсорных каналов.
События такого рода выводят культуру из двухмерной плоскости экрана, погружая аудиторию в перманентное настоящее, где художественный акт синхронизирован с телесным. Я, находясь внутри процесса, фиксирую трансформацию общественного ритуала: просмотр фильма сливается с дегустацией, а концерт — с прогулкой по интерактивному базару. Пространство становится мембраной, передающей импульсы из проекта миру наружу.
Доходит дело до семиуровневой пост-продакшн платформы, где участники обмена контентом собирают свои версии событий. Фильтры EDL генерируют индивидуальный хронометраж, аудио-квантование подстраивается под сердечный ритм пользователя. В результате возникает личный «мармелад», наслоённый по вкусовому и звуковому профилю.
«Мармелад 2024» оставляет ощущение хрупкого утреннего льда на губах — он тает при первом касании, оставляя память о форме, которой уже нет. Именно эфемерность дарит проекту живучесть: любое повторение добавит иную нотку, иной оттенок глянца, иную паузу внутри аккорда.
