С дивана критиков картина Адама Маккея выглядит барочной карнавальной хроникой апокалипсиса, где академическая паника сталкивается с медиа-цыганщиной. На экране — комета, на заднем плане — социальный телескоп, фокусирующийся на тщеславии.
Сюжет и аллегории
Героине-астроному Кейт Дибиаси и профессору Майнди выпал секстиллион-космический джекпот: Земле грозит объект невиданной массы. Вынести паническую телеграмму наружу оказывается труднее, чем расшифровать спектры тела кометы, бюрократический органон Белого дома фонетически жует их доклад, превращая научный стохастик в риэлторскую рекламку. Маккей проводит через сюжет цепочку аллюзий: от фарса «Доктор Стрейнджлав» до новостной пены эпохи TikTok.
Звук и музыка
Саундтрек Николаса Бетелла рифмует брасс-кластеры с глитч-битом, словно комета режет через партитуру Шостаковича. Баскларнеты уводят слушателя в область минорной иронии, а хор, сведённый c амплитудным рубцом, подбрасывает ощущение прогрессиона doomed-gospel. Брителл включает редкий тембр ондиолы — раннего электронного клавира, инструмент, будто сгусток ионосферы, дарит финальной секвенции ультрафиолетовую меланхолию.
Оператор Линус Сандгрен применяет зерно 35-мм плёнки в диалогах, переключаясь на цифровую резкость во время новостных вставок, подобная дихотомия выявляет рукотворную природу медийной истерики. Монтаж щёлкает, как счётчик Гейгера, задавая ритм твиттер-пульса.
Оценка и резонанс
Премьера случилась во время пандемического марафона, отчего цифробыкбег соцсетей проглотил сатиру частью личной ленты. Критический корпус разделился: одни хвалили прозрачную аллегорию, другие находили избыточную дидактику. Мне ближе первый вектор, ведь фильм углеводит общественную тревогу до состояния pop-арт-философемы, сравнимой с «Idiocracy», но выделенной астрономической масштабностью.
После титров остаётся вкусовое эхо словно от бромистой колы: сладость шутки перекрыта металлическим послевкусием, предсмертный стол в доме Майнди звучит как хорал природы, подписывающий коммунальное завещание человечеству. Лента уже вошла в учебник медиасатиры — наряду c «Network» и «Brass Target» — благодаря способности смешивать гротеск, триллер и публицистический нерв в единую воронку pop-barocco.
